Пра любовь, траву и банку кильки

Она застенчива патупев взор папрасила у прадавца банку кильке и полбатона. Ийо голос вызвал у мну дрошшь и пазывы к ырекции. Она пашурубушав мелаччу в кашильке дастала мятый чирвониц и павирнувшись ка мне раздавила лыбу агалив нестройный и не полный ряд почти скажем так ну практическе белых зубоф. Я понил шо эта любовь.
Выхватив пузырь у прадавца я рванул на улицу даганять саблазнительницу. Она не успела далеко уйти патамуша сильна прихрамывала на правую заключонную в гипс ступню.
Падажите! Закричал я размахивая потным пузырьом словно краснэм флагам. Я вас люблю!
Услышаф маи вопле ана абирнулась и ускорев шаг броселась наутьог, но стелав два широченных скачка не расчетала силу граветации и задеф гипсам бардюр прапахала носам асфальт. Эта ничють не смутило маю избраницу и она продолжила побег атталкивась всеми имеющимися канечностями. Павинуясь инмтинктам ахотнекаф предкав и силай любви я митнул в избранницу пузырь. Она затихла на лужайке агретая па затылку тижолай бутылкай.
Када я падаспел к телу са стойкай ырекцияй всьо шо ана смагла ис сибя выдаветь была "ана не разбилась?". Я нашол взглядом пузырь лижасчий в траве. " нет" успакоил я пакаритильницу маиво серца. " миня исчо никто так нихател... какии жертвы... Ана жы магла разбицца...."
А патом у нас был секас.